Битва при лесной. полтава

Битва при Лесной: матерь Полтавской победы

Как Петру I удалось лишить идущую на Москву шведскую армию главного обоза и развеять миф о ее непобедимости

Северная война, которую превращавшаяся из царства в империю Россия вела за выход к Балтике и в Западную Европу, знаменита прежде всего Полтавской битвой. Но сам Петр I до конца жизни считал, что успех Полтавской баталии немыслим без другой, гораздо менее известной сегодня выигранной битвы.

Речь идет о сражении при Лесной, развернувшемся 28 сентября (9 октября по новому стилю) 1708 года на берегах Леснянки юго-восточнее Могилева. В той битве летучему корпусу — корволанту — под комaндованием и при личном участии Петра удалось разгромить шведский корпус генерала Адама Людвига Левенгаупта. При этом первоначальное соотношение сил было не в пользу русских: корволант насчитывал всего 11 600 человек и 30 пушек, тогда как противник располагал 16 000 солдат и офицеров при 17 орудиях.

Победу при Лесной Петр справедливо назвал «первой солдатской пробой» и «матерью Полтавской победы». Несмотря на то что несколькими годами ранее русские войска взяли под контроль все течение Невы, осадили и захватили крепости Нотебург, Дерпт и Нарву, неудача польской кампании и начатое шведским королем Карлом XII наступление на Россию требовали новых побед. Они были нужны, как воздух…

«Как только утвердится новый государь…»

Русский поход Карла XII, которого современники и позднейшие исследователи единодушно именуют прекрасным тактиком, но плохим политиком, был начат с единственной целью — полное уничтожение зарождающейся Российской империи. Король не скрывал намерений: добиться свержения Петра и расчлeнения страны на удельные княжества. Он хотел отобрать у русских все завоевания первого этапа Северной войны — Ингерманландию и бывшие шведские крепости, оттеснить их от Невы и не дать построить Санкт-Петербург. При этом Карл считал, что подписывать мирный договор нужно в Москве, «диктуя его условия острием своей шпаги».

Карл вполне доверял своим новым советникам из числа иностранцев, ранее служивших московскому престолу, но перебежавших в Швецию. Они гарантировали неизбежность массовых бунтов в России, измученной петровскими реформами. Бунт рассматривался как дополнительная гарантия успеха похода, и, чтобы возбудить население, в Амстердаме даже напечатали листовки на русском языке. В них откровенно говорилось, что шведская армия освободит народ от ига московского правительства, от иностранного утеснения и мучительства ради вольного избрания законного и праведного государя вместо Петра. «Как только утвердится новый государь, шведский король сложит оружие, но будет помогать всем, кто на его стороне», — увещевали шведы потенциальных, как им казалось, союзников.

Впрочем, и без них у шведов хватало веских оснований не сомневаться в успехе. Русской армии сопутствовала удача в первой половине 1700-х, а во второй Стокгольм сумел обернуть ситуацию в свою пользу. Чудом избежав разгрома под Гродно в 1706 году, Россия вынуждена была свернуть большинство военных операций и начать буквально на ходу перестраивать и перевооружать армию. И если бы не уверенность короля, что за столь короткий срок справиться с этой задачей русским не удастся, Москва не получила бы так нужной ей передышки 1707–1708 годов, когда шведы неторопливо пересекали Восточную Польшу и Западную Белоруссию, подходя все ближе к нашим границам.

Тактика выжженной земли

Но передышка была, и Петр воспользовался ею. Не заметить продвижения шведской армии на восток было невозможно, и оставалось решить, где давать бой: на польской земле или в своих границах. Петр и его советники приняли решение отойти восточнее и биться на своей земле. Причем ее по указу царя успели подготовить. Вдоль русской границы появилась «линия Петра I», представлявшая собой полосу засек, перекрывавших пpaктически все основные и второстепенные дороги, ведущие на восток, и валов, пересекавших поля.

Чтобы лишить противника возможности снабжать армию за счет реквизиций, крестьянам приказали заранее подготовить укрытия для фуража, скота и людей. Воевавшая в Прибалтике шведская армия могла успешно действовать только в условиях бесперебойного снабжения с моря, а вот в Польше шведы, не имея налаженного подвоза, вынуждены были подолгу задерживаться на месте, чтобы изъять у населения припасы.

Именно на войну с противником, лишенным нормального снабжения, и сделал ставку Петр I. Именно для этого возводилась «линия Петра». Именно поэтому крестьянам велено было укрывать припасы и скот. Именно ради того, чтобы заставить шведов растянуть тыловые коммуникации и действовать в условиях дефицита, русская армия отступала вглубь страны. А самый жестокий удар, от которого армия Карла не смогла оправиться вплоть до Полтавы, был еще впереди…

Обоз для Карла XII

Еще в феврале 1709 года генерал Левенгаупт приступил к выполнению полученного от Карла приказа взяться за заготовку провианта, фуража, запасов пороха и боеприпасов и быть готовым к началу кампании выступить на соединение с основными силами. О том, что Левенгаупт взялся за исполнение монаршей воли, в Москве узнали почти сразу. Скрыть от лазутчиков российского генерала Родиона Боура, комaндира стоявшего под Ригой кавалерийского корпуса, масштабные конфискации запасов и подвод не было никакой возможности. Но вот установить точный маршрут, по которому отправится в путь все это добро, русской разведке не удалось. Предполагалось, что корпус Левенгаупта выступит к Нарве или в Польшу. О том, что он пойдет в Белоруссию на соединение с Карлом, стало ясно только в начале июня.

К этому времени Карл успел лишний раз убедить себя в слабости русской армии, одержав нетрудную победу над дивизией генерала Аникиты Репнина под Головчиным. Вынудив русских отступить, Карл решил дождаться корпуса Левенгаупта: на разоренной земле не нашлось достаточного количества провианта и фуража.

По иронии судьбы обе стороны — Левенгаупт и Петр I — пребывали в заблуждении относительно силы противника. Швед, узнав о преследовании русских, решил, что против него двинулся не корволант, а авангард всей армии. Именно поэтому Левенгаупт и решился дать бой, надеясь одержать легкую победу и заодно уменьшить число русских, противостоящих основным силам шведов. Русская же сторона обманывалась насчет численности противника в другую сторону. Как следует из документов, относящихся к личному архиву Петра, 7 июля 1708 года в расположении русской армии в Дерпте появился дезертир — драгун-эстонец, насильно мобилизованный в конный полк генерал-майора Вольмара Антона Шлиппенбаха, являвшийся частью корпуса Левенгаупта. Он сказал, что весь корпус должен был в конце июня двинуться на соединение с Карлом, добавив, что у Левенгаупта шесть полков пехоты и столько же конницы. Это и заставило оценить силы противника в неполные 8000 человек.

«Важность цели не допускала отказа от боя»

В действительности корпус Левенгаупта насчитывал чуть более 16 000 человек. Вся эта громада, вынужденная уравнивать скорость передвижения со скоростью обоза из 7000 повозок, двигалась медленно. Только 19 сентября корпус добрался до Днепра и лишь через два дня сумел переправиться. Впрочем, и русская армия не слишком спешила, не имея представления, куда и каким маршрутом движется противник. К тому же, когда корволант был готов к выступлению, подосланный Левенгауптом лазутчик сумел сбить его комaндиров с толку, заявив, что он точно знает: шведы предполагают переправляться через Днепр в Орше.

Что это дезинформация, стало ясно только на следующий день, когда шведы уже опережали русских по пути к основным силам своей армии. Теперь русским предстояло не готовиться к встречному сражению, а скорым маршем идти вдогонку за противником. «Это обстоятельство, однако, не смутило Петра; он продолжает сближаться с врагом, оставаясь при твердом намерении атаковать шведов, — писал в 1911 году в труде «Эпоха Петра Великого» подполковник Генерального штаба Павел Андрианов. — Послав Боуру, бывшему у Черикова, приказание спешить на соединение с легким корпусом, Петр, заняв деревню Долгий Мох, решил лишь два дня подождать Боура, а если он за этот срок не прибудет, то атаковать шведов, невзирая на неравенство сил. Расчет Петра вполне согласован был с обстановкой. Важность цели не допускала отказа от боя. При удачном исходе нападения достигались результаты огромного значения; в случае же неудачи Петр рисковал немногим, так как Левенгаупт, отразив нападение русских, но будучи связан огромным трaнcпортом, не мог причинить вреда легкому отряду».

Андрианов продолжает: «Узнав о близости русских, Левенгаупт, прежде всего, принимает меры для спасения… жизненно необходимого Карлу XII трaнcпорта. Под прикрытием 3-тысячного авангарда трaнcпорт направляется к Пропойску, чтобы поскорее переправиться через реку Сожу по имеющемуся… мосту и поскорее поставить преграду между трaнcпортом и преследующим его отрядом русских. С прочими силами, желая выиграть как можно больше времени, Левенгаупт останавливается на позиции у деревни Долгий Мох, пытаясь задержать русских на переправе через болотистую речку Ресту. Петр выдвинул к месту переправы пять орудий, и под прикрытием артиллерийского огня наши войска переправились через ручей. Тогда шведы отошли на несколько верст и стали готовиться к бою у деревни Лесной».

«Сия у нас победа может первая назваться»

Русские войска, шедшие двумя колоннами, одной из которых комaндовал князь Александр Меньшиков, а другой — сам Петр, вынуждены были вступить в сражение прямо с марша. Авангард меньшиковской колонны столкнулся со шведами на подходе к месту сражения утром 28 сентября. Шесть шведских батальонов в итоге вынуждены были отступить, но дали возможность основным силам подготовиться к отражению первой атаки русских — одной из десятка.

В общей сложности сражение растянулось на полдня. Лишь к семи вечера, «понеже по обе стороны солдаты так устали, что более невозможно биться было, и тогда неприятель у своего обоза, а наши на боевом месте сели и довольное время отдыхали».

Ратное дело продолжали только пушкари: артиллерийская дуэль между стоявшими в поле русскими и отошедшими в вагенбург (укрепленный лагерь, основу которого составляли собранные в круг и закрытые дощатыми щитами повозки) шведами шла до десяти вечера. А под покровом ночи, поджегши часть повозок и оставив в вагенбурге всех больных и раненых, Левенгаупт максимально скрытно вывел основную часть корпуса и стремительно отступил. В русском лагере это обнаружили наутро. Всю ночь наши войска простояли на позициях, готовясь к новому бою, а вместо этого пришлось вновь бросаться в погоню. Догнать противника удалось в Пропойске, где корпус Левенгаупта спешно переправлялся через Сож. Переправа дорого обошлась шведам: из 16-тысячного корпуса уцелели лишь 6300 человек, добравшиеся до Карла, но без обоза, без пороха и боеприпасов, которые удалось вывезти из вагенбурга, но пришлось утопить в Соже, чтобы не оставлять русским.

Читайте также  Включение разных народов в состав россии

Потери шведов под Лесной составили 6397 человек убитыми и ранеными, из них 45 офицеров и около 700 солдат попали в плен. Русские, по официальным данным, потеряли 1111 человек убитыми и 2856 ранеными. «Сия у нас победа может первая назваться, понеже над регулярным войском никогда такой не бывало, к тому ж еще гораздо меньшим числом, будучи пред неприятелем, и… оная виною всех благополучных последований России, — писал позднее Петр, — понеже тут первая проба солдатская была… и мать Полтавской баталии. »

Битва при Лесной как пролог Полтавской победы

Битва при Лесной 28 сентября 1708 г. — самое длительное военное столкновение Северной войны. Она предопределила судьбу шведов под Полтавой 10 месяцами спустя.

Шведское вторжение. Россия, 1708 год

1708 год стал для России самым тяжелым и кризисным в ходе Северной войны. С запада через территорию Речи Посполитой в направлении Смоленска и Москвы двигалась основная 33-тысячная армия во главе с Карлом XII. Неспокойно было и на окраинах России — на Дону бушевало восстание Булавина, огнем восстаний была охвачена и Башкирия.

Основным силам шведов должен был оказать помощь корпус генерала А. Левенгаупта, которому предстояло привести шведскому королю подкрепления из Прибалтики. Войска Левенгаупта должны были доставить Карлу XII колоссальный обоз, который помимо имущества корпуса, включал 1300 фур с вооружением и снаряжением для основной армии шведского короля. По ходу движения шведское войско обрастало повозками маркитантов, торговцев и любителей легкой наживу всех мастей. И очень скоро вереница телег и повозок увеличилась до 7−8 тысяч, постоянно тормозя движение этой разнородной массы. Неудивительно, что путь в 650 км до Днепра корпус Левенгаупта проделал за 2,5 месяца с недопустимо низкой скоростью в 8 км в день.

За это время военная ситуация и планы шведского короля, отличавшегося быстротой решений и непредсказуемостью, изменились. Карл XII отказался от прямого движения на Смоленск, прикрытого русскими войсками, а начал движение к югу на Северщину. Войска шведского короля проследовали через Могилев к Пропойску (совр. Славгород в Белоруссии). Теперь Левенгаупту надлежало догонять главные силы и для шведского генерала этот путь оказался роковым.

Русское комaндование, насколько позволяла достаточно скверная разведка, следило за передвижением Левенгаупта, но не имело точного представления о составе его войск и маршруте движения. Допускалось, что Левенгаупт начнет самостоятельное движение к Великим Лукам и Пскову. Когда же стало ясно, что Левенгаупт идет на соединение с главными силами 1 сентября 1708 г. на военном совете в Соболево под Смоленском было принято решение сформировать особый летучий отряд, который должен будет перехватить войска шведского корпуса, в то время как основные силы русской армии будут продолжать движение на юг параллельно армии Карла XII.

Русский летучий отряд («корволант») под личным комaндованием Петра Первого и А. Д. Меншикова состоял из 7792 человек (собственно кавалерия и пехота, посаженная на лошадей). Обоз был минимальным (артиллерийские заряды). В непосредственной близости от маршрута движения шведского корпуса действовал русский конный отряд генерала Боура, который в критический момент сражения появился на поле боя (4 тыс. драгун). Всего русская сторона могла выставить против Левенгаупта около 12 тыс. чел., что немногим уступало численности шведских войск.

Первоначально «корволант» прошел значительно севернее идущего на юг корпуса Левенгаупта, но затем, получив сведения о движении шведов после двухнедельной погони русские настигли шведский обоз. Несколько дней прошло в небольших стычках, но обе стороны прекрасно осознавали, что близиться столь нежелательное для шведов сражение.

Вечером 27 сентября Левенгаупт занял позиции севернее деревни Лесной. В его распоряжении было 12950 человек. Часто указывается 16 тыс. человек, но это общая штатная численность шведского корпуса в Прибалтике, а в походе численность войск была несколько меньше. Поле будущего сражения, разделенное перелеском было около 1,5 км по фронту и около 2 км в глубину. Это исключало обходные маневры и противникам предстояло сойтись лоб в лоб.

И Петр I, и Левенгаупт считали, что стоит только шведскому обозу уйти за реку Сож, как он окажется в зоне действий основной шведской армии. Отсюда вытекали и задачи военачальников — для Петра любой ценой не допустить соединения корпуса с армией Карла XII, а для осторожного и нервного Левенгаупта уйти за Сож, не ввязываясь в большое сражение. Ни русский царь, ни шведский генерал тогда не знали, что армия Карла XII была уже значительно южнее (около 140 км) в районе Мглина, а на берегу Сожа шведов ждал небольшой русский заслон, призванный стать последней преградой, если все же противнику удалось бы пробиться к реке.

Сложно сказать, планировал ли Левенгаупт дать решающее сражение или, как в предыдущие дни, надеялся обойтись стычками отдельных частей. Во всяком случае основная масса шведских войск на момент появления двух русских колонн не была построена в боевую линию, а до 4 тыс. человек были отправлены обеспечивать охрану и движение обоза, который уже начал движение к Пропойску. Меньше половины удалось вернуть и то к концу сражения. Не предпринял шведский комaндующий никаких мер, чтобы усилить свою позицию искусственными препятствиями. По-видимому, мощными контрударами выдвинутых вперед частей Левенгаупт надеялся отбросить русский авангард и продолжить движение вслед за обозом к Пропойску.

Решающая схватка, 28 сентября

Утром 28 сентября русские войска двумя колоннами начали движение к шведскому лагерю. Первая фаза боя (с 11 часов утра) представляла собой столкновение русского авангарда с выдвинутыми севернее перелеска шведскими частями. Исход столкновения решили действия Семеновского и Преображенского полков, смешавших шведские порядки мощным ружейным огнем. В этой стадии боя холодное оружие пpaктически не использовалось — стороны обменивались ружейными залпами и артиллерийским огнем. Важным итогом завязки боя стало то, что шведы были отброшены за перелесок южнее к лагерю, а главное позволили русским войскам выстроиться в боевую линию для решающей схватки.

Дальнейший бой (с 13 часов) представлял серию контратак, которые проходили с переменным успехом. Прибытие драгун генерала Боура на время создало русской стороне численный перевес и позволило захватить мост через Леснянку, отрезав шведам путь к отступлению. Однако вскоре возвращавшиеся от обоза шведские войска сумели восстановить контроль над мостом.

Битва завершилась в вечерних сумерках около 19 часов, когда обе стороны были полностью истощены и солдаты валились с ног от усталости. На следующий день Петр предполагал продолжить битву, однако ночью, не дожидаясь полного уничтожения, шведы покинули лагерь. Часто это подается как определенная ошибка русского комaндования — остатки противника сумели ускользнуть. Но Петр прекрасно знал, что отступление после поражения нередко переходит в бегство. Так и случилось с корпусом Левенгаупта. Выбирая меньшее зло, шведский комaндующий принял тяжелое решение посадить остатки войск на обозных лошадей бросив повозки. Снаряжение и личное имущество. Это позволило сохранить часть людей, но вызвало панику, мародерство и дезертирство. Шведский корпус как организованная военная сила прекратил свое существование.

Битва при Лесной, итоги

К ночи 28 сентября русские войска располагались в середине поля; шведы вблизи вагенбурга. Потери, наряду с численностью противостоящего противника, в зависимости от необходимости показать величие победы или скрыть масштабы поражения, нередко завышаются или занижаются в зависимости от ситуации. И битва при Лесной в этом плане не стала исключением. Шведская пропаганда заявила о победе корпуса Левенгаупта, который на невыгодной позиции устоял против 80-тысячного войска московитов. Петр I в свою очередь полагал, что дал бой 16-тысячному корпусу шведов, опираясь на штатную численность корпуса в Прибалтике, о которой доносили лазутчики.

Наиболее засуживающими доверия данные о потерях являются следующие: русская армия потеряла 1111 человек убитыми и 2856 ранеными. Шведы потеряли убитыми и ранеными не менее 6500 человек. Трофеями русской армии стали 17 штандартов, 20 тысяч ружей, 6 тысяч бочонков с порохом и 600 тысяч рейхсталеров. Итогом кровопролитного противостояния стало пpaктически уничтожение корпуса Левенгаупта. 6500 человек, которых генерал привел к шведскому королю, номинально пополнили численность армии Карла XII, но одновременно внесли синдром поражения. Самому Левенгаупту более не доверяли комaндование войсками, он оставался в действующей армии без определенной должности и от шведских офицером получил презрительное прозвище «волонтер».

В стратегическом отношении шведская армия оказалась без боеприпасов, снаряжения и подкреплений, что в дальнейшем сыграло не последнюю роль в исходе Полтавской битвы, где шведы были вынуждены делать ставку на действия холодным оружием. Политическим же итогом битвы при Лесной стало и определенное изменение баланса сил в борьбе за польский престол, заставило Османскую империю отказаться от прямой помощи Карлу XII.

Битва при Лесной. Пётр Великий и первая победа «новых русских»

310 лет назад, 9 октября 1708 г., состоялось сражение, которое вошло во все учебники в сопровождении довольно точной формулировки от победителя. Пётр Великий, впервые лично выиграв крупную битву у шведского корпуса Адама Людвига Левенгаупта, назвал его так: «Матерь Полтавской виктории».

Определение точное, красивое и хлёсткое. Но не вполне достаточное. Пётр I мыслил категориями своего времени и уж никак не мог предполагать, что тандем «Лесная плюс Полтава» станет счастливым исключением в довольно-таки скорбном ряду исторических событий.

Очень часто приходится слышать, что Россия слишком много о себе воображает. Дескать, кому вы нужны в своём медвежьем углу? Можно подумать, цивилизованные страны только и делают, что спят и видят, как бы вас завоевать и поработить.

На самом деле именно такие попытки за последние четыреста лет предпринимались с пугающей регулярностью. Каждый век отборные армии Европы осуществляли масштабнейшие вторжения в пределы России. И каждый раз основной их целью было вычёркивание русского государства из реальности и истории.

Только такая постановка вопроса может выявить настоящий смысл и настоящую ценность «Матери Полтавской виктории»: битвы при Лесной. Она стала первой внушительной победой обновлённого Петром русского войска.

С чисто формальной точки зрения удар Петра по корпусу Левенгаупта был предопределён заранее. Только так надлежало поступить хоть сколько-то вменяемому полководцу. Дело в том, что вторжение в Россию король Швеции Карл XII задумывал нешуточное. Главной целью была, разумеется, Москва. О том, что такое «скифская война», когда противник, отступая, оставляет за собой пустыню, где нечем поживиться, Карл, этот знаток древней военной истории, представление имел. И, конечно, знал, что русские поступят именно так. Конечно же, русские ожиданий не обманули.

Читайте также  Формирование революционного мировоззрения декабристов

Поэтому весь остальной ход событий был предсказуем. Карл берёт с собой огромный обоз, поскольку в России его никто пирогами кормить не собирается. Будучи осторожным и предусмотрительным, он на всякий случай даёт распоряжение генерал-губернатору Ливонии Адаму Левенгаупту подготовить ещё один обоз, на этот раз — просто гигантский: на 7 тысяч фур. И потихоньку, под охраной и прикрытием корпуса в 16 тысяч человек при 16 орудиях, всю эту радость подтягивать к основным силам шведов. Которые, не достигнув успеха в прорыве по Смоленской дороге, решили зайти на Москву с юга и свернули на Украину.

Словом, Левенгаупт шёл с обозом и совершенно точно знал, что русские ударят. Просто потому, что обязаны это сделать. Русские в лице Петра Великого решили его не разочаровывать и организовали преследование корпуса Левенгаупта силами корволанта: летучего отряда из 8 тысяч драгун и 5 тысяч пехоты, посаженной на конь. Плюс 30 орудий.

Итак, Пётр показал себя как минимум вменяемым полководцем. А что Левенгаупт?

Ожидая удара Петра, он должен был мучиться двумя вопросами «где?» и «как?». То есть где русские нападут и как это сделают. В действительности Адам Людвиг задавал себе только первый вопрос. Насчёт «как» он не задумывался вообще. Потому что был уверен в шведах. «Сильнейшее в Европе войско», могучие «каролины», названные так по имени своего государя Карла XII, они уже который год раскатывали в тонкий блин не только «русских варваров», но и любого противника. Залогом тому была тактика, построенная на личных качествах шведского солдата. Согласно уставу, он должен был выдержать вражеский огонь, а потом резко срывать дистанцию. Самому ему разрешалось стрелять, только разглядев цвет глаз и зрачки противника. То есть с расстояния никак не больше 20 шагов. А еще лучше — 10. Стандартный калибр ручного стрелкового оружия составлял тогда 20 мм. Единственный залп двухсантиметровыми кусками свинца пpaктически в упор гарантированно выкашивал обалдевшего от такой наглости врага. Штыковая атака довершала дело. В Европе никто больше не обладал достаточной выучкой и хладнокровием, чтобы повторить эти нехитрые, в общем, приёмы.

Первое столкновение у деревни Лесная показала, что шведский полководец вроде бы и не очень ошибся. Русские, разворачивая свои силы, наткнулись на засаду. Вот что пишет по этому поводу сам генерал Левенгаупт в своих мемуарах: «Между тем наша пехота успешно сошлась с неприятелем, захватила две или три пушки, и его пехота начала уступать… Сам царь Пётр добрыми и крепкими словами сдерживал бегущих».

Очень жаль, что генерал не уточняет, какими именно «добрыми» и «крепкими» словами пользовался Пётр I. Хотя мог бы это сделать: свои мемуары Адам Людвиг писал в Москве. Но не в качестве победителя, а в качестве военнопленного. В общем, должен был бы научиться выражаться и «по матушке», и ещё десятком разных способов.

В любом случае слова Петра оказались эффективными. Русские прекратили бегство, и к ним пришла подмога в лице петровской гвардии. Теперь настал черёд проверить, насколько хороши пресловутые «каролины» против преображенцев и семёновцев, которые времени зря не теряли и за годы, прошедшие после «конфузии» под Нарвой, не только переняли шведский опыт, но и добавили к нему кое-что от себя.

Случившееся после Левенгаупт не мог себе представить и в ночном кошмаре: «Залп русских был похож на удар молнии и потряс даже старейших шведских офицеров… Подполковник был убит, а знамёна потеряны, солдаты обратились в бегство. Увидев это, неприятель совершил поворот и дал такой залп им в спину, от которого солдаты повалились, как трава под косой, после чего он преследовал их, пока оставался хоть один человек…»

Это было только самое начало сражения. Русские гвардейцы показали, что управлять огнём они умеют куда лучше «каролинов». В принципе, можно было решить дело одним только этим: шведы почти везде в ходе сражения бежали, сбившись в наскоро укреплённый лагерь. Именно тогда Левенгаупт сильно пожалел о том, что из-за своей надменности и заносчивости он не думал ни об отступлении, ни о лагере: «Против армии московитов шведы презирали окапываться, и такая самонадеянность стала причиной их поражения».

На самом деле основной причиной стала не столько самонадеянность, сколько бaнaльный дождь и снег, которые вывели из строя кремнёвые ружья. Русские оставили демонстрацию огневой подготовки и ударили в штыки. Это была та самая знаменитая русская штыковая атака, наводившая ужас на армии Европы и триста лет спустя. Но первыми её испробовали шведы: «Последний натиск русских производился с величайшей свирепостью… Они пришли в неистовство… От последних наших резервов — 2 батальонов и 10 эскадронов — осталось не более 70 человек… Большинство из нас, спасаясь, село на лошадей, надеясь найти генерала, но никто не мог сказать, где он…» Генерал в это время бежал, надеясь найти основные силы шведов и своего короля Карла. И нашёл их. Но впереди была Полтава…

Николай Стариков

политик, писатель, общественный деятель

Битва при Лесной.
Пётр Великий и первая победа «новых русских»

Битва при Лесной. Пётр Великий и первая победа «новых русских»

Источник: www.aif.ru
Шведы презирали русскую армию в целом и личные качества русского солдата в частности. В битве при Лесной они заплатили за это презрение высокую цену, потеряв треть войска, все пушки и 44 знамени.

310 лет назад, 9 октября 1708 г., состоялось сражение, которое вошло во все учебники в сопровождении довольно точной формулировки от победителя. Пётр Великий, впервые лично выиграв крупную битву у шведского корпуса Адама Людвига Левенгаупта, назвал его так: «Матерь Полтавской виктории».

Определение точное, красивое и хлёсткое. Но не вполне достаточное. Пётр I мыслил категориями своего времени и уж никак не мог предполагать, что тандем «Лесная плюс Полтава» станет счастливым исключением в довольно-таки скорбном ряду исторических событий.

Очень часто приходится слышать, что Россия слишком много о себе воображает. Дескать, кому вы нужны в своём медвежьем углу? Можно подумать, цивилизованные страны только и делают, что спят и видят, как бы вас завоевать и поработить.

На самом деле именно такие попытки за последние четыреста лет предпринимались с пугающей регулярностью. Каждый век отборные армии Европы осуществляли масштабнейшие вторжения в пределы России. И каждый раз основной их целью было вычёркивание русского государства из реальности и истории.

Более того, один раз, в 1612 г., им это, в общем, удалось. Россия на какое-то время действительно попала под власть польской короны. Дважды — в том самом 1612 г., а потом и в 1812 г. — врагами была взята и фактически уничтожена Москва. Ещё раз нашествие было неимоверным напряжением сил остановлено чуть ли не в считаных вёрстах от столицы: это произошло в 1941 г. И только один-единственный раз вторжение удалось купировать и остановить на дальних подступах. Это как раз Полтава в 1709 г.

Только такая постановка вопроса может выявить настоящий смысл и настоящую ценность «Матери Полтавской виктории»: битвы при Лесной. Она стала первой внушительной победой обновлённого Петром русского войска.

С чисто формальной точки зрения удар Петра по корпусу Левенгаупта был предопределён заранее. Только так надлежало поступить хоть сколько-то вменяемому полководцу. Дело в том, что вторжение в Россию король Швеции Карл XII задумывал нешуточное. Главной целью была, разумеется, Москва. О том, что такое «скифская война», когда противник, отступая, оставляет за собой пустыню, где нечем поживиться, Карл, этот знаток древней военной истории, представление имел. И, конечно, знал, что русские поступят именно так. Конечно же, русские ожиданий не обманули.

Поэтому весь остальной ход событий был предсказуем. Карл берёт с собой огромный обоз, поскольку в России его никто пирогами кормить не собирается. Будучи осторожным и предусмотрительным, он на всякий случай даёт распоряжение генерал-губернатору Ливонии Адаму Левенгаупту подготовить ещё один обоз, на этот раз — просто гигантский: на 7 тысяч фур. И потихоньку, под охраной и прикрытием корпуса в 16 тысяч человек при 16 орудиях, всю эту радость подтягивать к основным силам шведов. Которые, не достигнув успеха в прорыве по Смоленской дороге, решили зайти на Москву с юга и свернули на Украину.

Словом, Левенгаупт шёл с обозом и совершенно точно знал, что русские ударят. Просто потому, что обязаны это сделать. Русские в лице Петра Великого решили его не разочаровывать и организовали преследование корпуса Левенгаупта силами корволанта: летучего отряда из 8 тысяч драгун и 5 тысяч пехоты, посаженной на конь. Плюс 30 орудий.

Итак, Пётр показал себя как минимум вменяемым полководцем. А что Левенгаупт?

Адам Людвиг Левенгаупт. репродукция

Ожидая удара Петра, он должен был мучиться двумя вопросами «где?» и «как?». То есть где русские нападут и как это сделают. В действительности Адам Людвиг задавал себе только первый вопрос. Насчёт «как» он не задумывался вообще. Потому что был уверен в шведах. «Сильнейшее в Европе войско», могучие «каролины», названные так по имени своего государя Карла XII, они уже который год раскатывали в тонкий блин не только «русских варваров», но и любого противника. Залогом тому была тактика, построенная на личных качествах шведского солдата. Согласно уставу, он должен был выдержать вражеский огонь, а потом резко срывать дистанцию. Самому ему разрешалось стрелять, только разглядев цвет глаз и зрачки противника. То есть с расстояния никак не больше 20 шагов. А ещё лучше — 10. Стандартный калибр ручного стрелкового оружия составлял тогда 20 мм. Единственный залп двухсантиметровыми кусками свинца пpaктически в упор гарантированно выкашивал обалдевшего от такой наглости врага. Штыковая атака довершала дело. В Европе никто больше не обладал достаточной выучкой и хладнокровием, чтобы повторить эти нехитрые, в общем, приёмы.

Первое столкновение у деревни Лесная показала, что шведский полководец вроде бы и не очень ошибся. Русские, разворачивая свои силы, наткнулись на засаду. Вот что пишет по этому поводу сам генерал Левенгаупт в своих мемуарах: «Между тем наша пехота успешно сошлась с неприятелем, захватила две или три пушки, и его пехота начала уступать… Сам царь Пётр добрыми и крепкими словами сдерживал бегущих».

Читайте также  Восточные славяне в vi-viii вв

Баталия при Лесной. картина П. Д. Мартена. репродукция

Очень жаль, что генерал не уточняет, какими именно «добрыми» и «крепкими» словами пользовался Пётр I. Хотя мог бы это сделать: свои мемуары Адам Людвигписал в Москве. Но не в качестве победителя, а в качестве военнопленного. В общем, должен был бы научиться выражаться и «по матушке», и ещё десятком разных способов.

В любом случае слова Петра оказались эффективными. Русские прекратили бегство, и к ним пришла подмога в лице петровской гвардии. Теперь настал черёд проверить, насколько хороши пресловутые «каролины» против преображенцев и семёновцев, которые времени зря не теряли и за годы, прошедшие после «конфузии» под Нарвой, не только переняли шведский опыт, но и добавили к нему кое-что от себя.

Случившееся после Левенгаупт не мог себе представить и в ночном кошмаре: «Залп русских был похож на удар молнии и потряс даже старейших шведских офицеров… Подполковник был убит, а знамёна потеряны, солдаты обратились в бегство. Увидев это, неприятель совершил поворот и дал такой залп им в спину, от которого солдаты повалились, как трава под косой, после чего он преследовал их, пока оставался хоть один человек…»

Памятник в честь 200-летия победы при Лесной. Фото: Commons.wikimedia.org

Это было только самое начало сражения. Русские гвардейцы показали, что управлять огнём они умеют куда лучше «каролинов». В принципе, можно было решить дело одним только этим: шведы почти везде в ходе сражения бежали, сбившись в наскоро укреплённый лагерь. Именно тогда Левенгаупт сильно пожалел о том, что из-за своей надменности и заносчивости он не думал ни об отступлении, ни о лагере: «Против армии московитов шведы презирали окапываться, и такая самонадеянность стала причиной их поражения».

На самом деле основной причиной стала не столько самонадеянность, сколько бaнaльный дождь и снег, которые вывели из строя кремнёвые ружья. Русские оставили демонстрацию огневой подготовки и ударили в штыки. Это была та самая знаменитая русская штыковая атака, наводившая ужас на армии Европы и триста лет спустя. Но первыми её испробовали шведы: «Последний натиск русских производился с величайшей свирепостью… Они пришли в неистовство… От последних наших резервов — 2 батальонов и 10 эскадронов — осталось не более 70 человек… Большинство из нас, спасаясь, село на лошадей, надеясь найти генерала, но никто не мог сказать, где он…» Генерал в это время бежал, надеясь найти основные силы шведов и своего короля Карла. И нашёл их. Но впереди была Полтава…

Битва при Лесной. Полтава

Узнав об этом, Петр приказал уничтожить все запасы, которые Мазепа собрал на Черниговщине. В конце августа Петр разбил шеститысячный отряд генерала Рооса у местечка Доброе. Затем, возглавив небольшой отряд в 12 тысяч человек, Петр вышел навстречу Левенгаупту и 28 сентября наголову разбил его пятнадцатитысячный корпус в битве при Лесной.

Шведы дрались упopно и потеряли 8 тысяч человек убитыми и ранеными, около тысячи пленными. Русским солдатам удалось захватить сорок четыре знамени и семнадцать орудий и весь обоз с. припасами армии Карла XII.

Князь Репнин, который после битвы при Головчино был разжалован в рядовые с обязательством возмещения из личных средств стоимости потерянных в битве пушек и обоза, однако после битвы при Лесной был прощен Петром.

Превосходство шведских сил над русскими в этой битве составляло три тысячи человек. По сути это было первое сражение, выигранное русскими войсками в Северной войне над превосходящими силами противника, и хотя мopaльное значение победы было трудно переоценить, материальные ее последствия были тоже важны — ведь теперь шведы лишились столь нетерпеливо ими ожидавшихся пищевых и боевых припасов.

Антон Керсновский в своей книге подчеркивал, что в обозе Левенгаупта был порох, которого шведы, естественно, лишились. Потому шведская артиллерия под Полтавой будет пpaктически молчать;

К разочарованию Карла XII Мазепа, из-за которого собственно и был предпринят этот поход, привел с собой не более четырех тысяч человек, причем это были не обещанные Карлу казаки, а разный сброд. Припасы, которые Мазепа сулил Карлу, были уничтожены русскими драгунами.

Переправившись через Десну, Карл XII соединился с. остатками войск Левенгаупта и расположил свою армию на севере Полтавской губернии.

Тогда же, в ноябре, русские войска расположились на зимние квартиры неподалеку от шведов у местечка Лебедино. Несколько русских отрядов расположились у Веприка, Миргорода, Полтавы и Нежина.

Ближайшей целью Карла было овладение Белгородом, который в то время являлся важным дорожным узлом южной России. Однако когда он в декабре ринулся к Белгороду, то встретил отчаянное сопротивление Веприка. Крепость была в конце концов взята, однако все расчеты шведов были уже нарушены и армия вернулась на зимние квартиры.

В конце января Карл предпринял вторую попытку овладения Белгородом, но тому воспрепятствовала внезапная оттепель (при всем при этом зима 1709 года была на редкость морозной). Часть шведской армии из-за недостатка квартир расположилась биваком в степи.

В конце зимы русским удалось вытеснить изнуренных лютой зимой шведов с места квартировки. Антон Керсновский называет положение шведов весной 1709 года критическим: армия их уменьшилась, боевые запасы иссякли, надежды на восстание на Украине не оправдались.

Карл решил осадить Полтаву, следуя совету Мазепы, утверждавшего, что в Полтаве они найдут продовольствие и большие запасы снаряжения. План Карла заключался в том, чтобы заставить Петра поспешить на выручку полтавскому гарнизону и нрпиять битву.

Как справедливо полагал шведский король, спасти его теперь могла ТОЛЬКО крупная победа.

Осада Полтавы началась в конце апреля. Полтавский гарнизон состоял из семи тысяч человек, три из которых составляли вооруженные мещане. Против них Карл выставил З0 тысячи человек, не считая людей Мазепы.

Оборона Полтавы длилась два месяца. В результате осады Карл XII лишился примерно пятой части своей армии, ему пришлось израсходовать все боевые запасы.

Утомленное жестокой зимой шведское войско было ис­тощено оконными работами. Шведы предприняли три штурма, последний из них стоил Карлу XII тысячи шестисот семидесяти шести человек.

В мае конница Меншикова несколько раз прошлась по тылам шведов. Она сумела отбить больше тысячи русских пленных и взять в качестве трофеев несколько знамен и орудий. Тогда же, в мае, Петр послал в гарнизон подкре­пление в девятьсот человек и наладил обмен ннс юрмацией с Полтавой посредством записок, вкладывавшихся в не­заряженные бомбы.

Однако, несмотря ни па что, силы полтавского гарнизона слабели. 20 нюня стало ясно, что сражение между шведами и русскими неизбежно.

Армия Петра расположилась в восьми верстах от Полтавы. Она в это время насчитывала 42 тысячи человек. Карл, казалось, делал все, чтобы еще больше ослабить свою армию.

21 июня, уже зная, что на днях предстоит решительное сражение, он предпринял последний штурм Полтавы, понеся сильные потери и расстреляв последние артиллерийские снаряды. Шведский король располагал теперь 28 тысячами бойцов, оставшийся боезапас мог обслуживать только четыре орудия.

Ранним утром 27 нюня шведы ринулись в атаку.

После упopного боя им удалось захватить два редута, однако шведская конница Рейншильда спустя некоторое время была опрокинута русскими драгунами.

Карл XII приказал пехоте Лененгауита не задерживаться у редутов и помочь своей коннице. Пройдя сквозь линию редутов, шведский строй рассеялся. Когда шведы подошли к укрепленному русскому лагерю, то были обстреляны картечью 11 11 беспорядке отступили.

Па короткое время сражение прекратилось и Петр, ожидая вторичной атаки шведов, вывел часть войск из лагеря, намереваясь охватить противника с обоих флангов.

Однако атаки так и не последовало. Петр сам пошел навстречу врагу:

Столкновение продолжалось Всего полчаса и около полудня все было кончено.

Урон россиян составил 4635 человек немногим более десяти процентов армии. Шведы потеряли 9234 человека и еще 18746 человек попало в плен. В качестве трофеев было захвачено 137 знамен и штандартов, 32 орудия. Антон Керсновский, анализируя Полтавское сражение, отмечает, что оно стало классическим примером активной обороны, излюбленного способа действия Петра.

Петр предполагал дать Наступательный бой, но ему при­шлось принять оборонительньш. Также автор «Истории русской армии» отмечает отличную фортификационную подготовку поля сражения, что было редким для этой эпохи явлением.

Итак, половина шведской армии была перебита либо взята в плен, другая половина, настигнутая драгунами Меншикова, сдалась 28 июля у Переволочны. Карлу XII удалось бежать к туркам. После Полтавского сражения в течение двух столетий германские завоеватели ни разу не ступали на русскую землю. «Все славяне, где только ни сходились с немецким племенем, покорялись ему, — писал немецкий историк Коль. — Германский дуб гордо распускался на их развалинах и они мирно почилипод его тенью. Выл один день и навсегда решилась бы судьба славянского племени, но этот день решил противное — это день Полтавской битвы. Петр I со Своими русскими за всех славян одержал эту вечно славную победу».

• Начало третьего периода Северной войны
• Битва на Марне
• Коренной перелом в ходе войны. Курская битва 1943 г.

Сражение у Лесной, случившееся за девять месяцев до Полтавы было названо Петром «матерью Полтавской победы», но победа в этой баталии далась нелегко, упорство шведов впечатлила гетмана Ивана Мазепу настолько, что он поспешил предать русского царя раньше намеченного срока.

Поражение Карла XII под Лесной открыло глаза даже самым ярым сторонникам гетмана-предателя. В один момент стало ясно, что никакой силы за Мазепой нет и надо срочно переходить под крыло более сильного патрона — Петра I, пока царь не спросил с казаков за заговор против него. В такой ситуации Мазепе оставалось схватить в охапку тех, кто остался верен ему (или тех, кто совершил тяжкие или особо тяжкие преступления перед российским законодательством) и сломя голову бежать к Карлу XII, напрочь позабыв и о своей ставке в Батурине, и о складированных там припасах для шведской армии, и о личной казне гетмана, которую до сих пор не могут найти.